Agroh
Рейтинг:
9.7
9.7
0.0 за неделю
Прогресс до следующей звезды:
Оффлайн
В заблокированных у
– Сэмюель Ваймс! Ты пьян!
– Пока нет! Но еще не все потеряно! – весело заявил Ваймс.
– И эта твоя кольчуга! Ты не переоделся!
Ваймс осмотрел себя.
– Ты права! – бодро согласился он.
– Гости приедут с минуты на минуту. Ступай в свою комнату. Вилликинс приготовил ванну и разложил для тебя одежду. Поторопись…
– Слушаюсь и повинуюсь!
Некоторое время Ваймс плескался в тепловатой воде и розовой алкогольной дымке. Потом он вытерся – насколько ему это удалось – и уставился на одежду, разложенную по кровати.
Ее сшил лучший портной в городе. Сибилла Овнец была щедрой натурой. Готова была отдать все, что у нее есть.
Камзол был синих и темно-лиловых тонов, с кружевами на манжетах и воротнике. Последний писк моды, как пытались убедить Ваймса. Сибилла Овнец искренне хотела, чтобы капитан занял достойное место в этом мире. Она считала – правда, никогда об этом вслух не говорила, но Ваймс все равно это знал, – что он, Ваймс, слишком хороший человек, чтобы быть стражником.
Он осоловело таращился на камзол, и виски тут было совсем ни при чем (ну, вернее, только отчасти). Впервые в жизни ему предстояло надеть камзол. Ребенком он носил тряпки, обматывая ими конечности, ну а поступив в Стражу, перешел на кожаные бриджи до колен и кольчугу стражника, то есть удобную и практичную одежду.
К парадным одеяниям прилагалась шляпа, украшенная жемчугом.
Ваймсу еще не доводилось надевать головной убор, не выкованный из металла.
Туфли были длинными и остроносыми.
Летом он ходил в сандалиях, а зимой – в традиционных дешевых башмаках.
Капитан Ваймс с трудом справлялся с ролью офицера и понятия не имел, как стать господином. Камзол, вероятно, был частью этой процедуры превращения…
Начинали съезжаться гости. До него доносился хруст гравия под колесами карет и шлепанье босых пяток рикш.
Он выглянул в окно. Лепешечная улица была самым высоким местом Морпорка, и отсюда открывался ни с чем не сравнимый вид, если, конечно, вам нравится проводить время за созерцанием ландшафтов. В сумерках дворец патриция казался еще более темным и мрачным, светилось лишь одно окно на верхнем этаже. Вообще, дворец был центром освещенной области, которая ближе к краям своим, то есть к районам, где считалось, что жечь свечи – это переводить хорошую еду, к краям своим область становилась все темнее. Каменоломный переулок был залит алым светом факелов. Понятно, у троллей Новый год. Тускло светилось здание факультета высокоэнергетической магии Незримого Университета. Лично Ваймс считал, что всех волшебников следует арестовать – по подозрению в слишком большом уме. Ярче, чем обычно, были освещены Цепная и Чистоводная улицы, находившиеся в районе города, который люди, подобные капитану Квирку, называли «гномлагерем»…
– Сэмюель!
Ваймс поправил шейный платок. Вроде его так надевают…
Он встречался лицом к лицу с троллями, гномами и драконами, но сейчас ему предстояло познакомиться с совершенно новым, ранее неизвестным видом. С богачами.
========Чуть позже во время самого приёма, к которому принаряжался Ваймс===========
У него не было опыта общения с сильными мира сего. Стражники, как правило, с такими не общаются. И дело вовсе не в том, что сильные мира сего менее склонны к преступлениям, чем нормальные люди. Просто совершенные ими преступления стоят настолько выше обычного уровня преступности, что находятся далеко за пределами досягаемости людей в дешевых башмаках и ржавых кольчугах. Владение сотней трущоб преступлением не является, тогда как жить в трущобах – это, считайте, преступление. Быть наемным убийцей – Гильдия, конечно, не заявляла об этом открыто, но принимали в нее только отпрысков знатных родов – преступлением не считалось. Если у вас достаточно денег, вы просто не можете совершить преступление. То, что вы творите, – всего-навсего маленькие невинные шалости.
– А сейчас, куда ни посмотришь, везде нахальные гномы, тролли и всякие грубияны-простолюдины, – сказала леди Силачия. – Сейчас в Анк-Морпорке больше гномов, чем в их собственных… как там называются эти их норы?…
– Ну а каково ваше мнение, капитан? – спросил герцог Эорльский.
– Гм-м? – Капитан Ваймс взял виноградину и принялся вертеть ее между пальцами.
– О насущной этнической проблеме?
– А она существует?
– Э-э, да… Возьмем, к примеру, Камнеломный переулок. Там же каждую ночь драки!
– И религия! Они даже не знают, кто настоящий бог, а кто – нет!
Ваймс внимательно рассматривал виноградину. Ему очень хотелось сказать: «Конечно, они дерутся. Они же тролли… Конечно, они бьют друг друга дубинами по голове – основу тролльего языка составляет жестикуляция, а покричать они любят. На самом деле неприятности доставляет только этот гад Хризопраз, и то только потому, что во всем копирует людей и быстро учится на собственных ошибках. Что же касается религии, тролльи боги начали лупить друг друга дубинами по головам на десять тысяч лет раньше, чем мы научились не тянуть в рот первую попавшуюся гадость…»
Но воспоминание о мертвом гноме разбудило что-то порочное в его душе.
Капитан положил виноградину обратно на тарелку.
– Определенно, – сказал он. – Что касается меня, я бы собрал все это безбожное отребье и вывел из города, подталкивая в спину хорошей острой пикой.
Все на мгновение замолчали.
– Только этого они и заслуживают, – добавил Ваймс.
– Совершенно с вами согласна! Они не больше чем животные, – воскликнула леди Омниус.
Ваймсу почему-то показалось, что ее зовут Сарой.
– А вы обращали внимание, какие массивные у них головы? – спросил он. – А в них ведь только камень. Почти нет мозгов.
– Известный факт: чем меньше мозгов, тем меньше мораль, – важно кивнул лорд Эорльский.
Все что-то забормотали, явно соглашаясь, а Ваймс потянулся к бокалу.
– Вилликинс, по-моему, капитан Ваймс не хочет вина, – вступила в беседу госпожа Овнец.
– Ты не угадала! – весело возразил Ваймс. – Кстати, раз уж мы заговорили на эту тему, как насчет гномов?
– Не знаю, заметил ли кто-нибудь, но в городе стало гораздо меньше собак, – сказал герцог Эорльский.
Ваймс уставился на него. Это была чистая правда. В последнее время собаки на улицах встречались гораздо реже, чем раньше. Но он пару раз бывал с Моркоу в гномьих тавернах… Конечно, гномы едят собак – но только в том случае, если в округе нет ни одной крысы. Десять тысяч гномов, постоянно уплетающих крыс ножами, вилками и лопатами, вряд ли могут нанести ощутимый ущерб крысиной популяции Анк-Морпорка. Основным лейтмотивом радостных писем, посылаемых домой гномами, была фраза: приезжайте все и захватите кетчуп.
– И еще, вы обратили внимание, какие маленькие у них головы, – продолжал Ваймс. – Очень ограниченный объем черепа. Подтвержденный тщательными измерениями факт.
– К тому же – где их женщины? Что-то они совсем не встречаются, – поддержала леди Сара Омниус. – И я нахожу это весьма… подозрительным. Знаете, что говорят о гномах? – добавила она загадочно.
Ваймс только вздохнул. Он-то знал, что их женщины постоянно на виду, только выглядят они так же, как мужчины. Это знал каждый, кто хоть что-то знал о гномах.
– А их коварство? – не успокаивалась леди Силачия. – Крайне изощренный, дьявольский ум.
– Но знаете, что меня беспокоит больше всего? Эти гномы, они абсолютно неспособны к рациональному мышлению – и в то же самое время такие изворотливые, хитрые. Как такое может быть? – искренне удивился Ваймс.
И заработал яростный взгляд госпожи Сибиллы. Герцог Эорльский погасил свою сигару.
– Они заполонили все вокруг. И трудятся как муравьи. Это неестественно.
Ваймс обдумал последнее замечание и сравнил его про себя с высказыванием, касающимся того, что в этом городе никто не работает.
– Ну, одному из них уже никогда не быть муравьем, – усмехнулась леди Омниус. – Моя служанка рассказывала, что сегодня утром из реки выловили какого-то гнома. Наверное, межплеменная война или еще что-нибудь подобное.
– Ха… какое-никакое, а начало, – хмыкнул герцог Эорльский. – Правда, разницу вряд ли кто заметил: одним больше, одним меньше.
Ваймс широко улыбнулся.
Неподалеку от него по-прежнему стояла бутылка вина – Вилликинс куда-то исчез, так и не успев убрать ее. Горлышко прямо-таки просилось в руку…
Он почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд и, в свою очередь, посмотрел через стол в глаза человеку, который наблюдал за ним. Этот гость практически не участвовал в разговоре, единственным его вкладом была фраза: «Капитан, будьте так любезны, передайте специи». В лице гостя ничего примечательного не было – кроме взгляда, абсолютно спокойного. Лишь легкий интерес сквозил в глазах доктора Проблемса. У Ваймса сложилось отчетливое впечатление, что его мысли читают.
Вода закручивалась в водовороты вокруг башмаков и стекала с плаща. Ваймс попытался раскурить сигару, но ветер задул спичку, а если бы и не задул, то все равно — со шлема вдруг хлынула вода и насквозь промочила сигару.
Ваймс широко улыбнулся в ночь.
На какой-то миг он почувствовал себя счастливым. Три часа ночи, стихия бушует, вокруг ни души, он замерз и промок до самых костей. Именно так прошли некоторые лучшие ночи его жизни. В такие часы можно лишь… поднять вот так плечи и попытаться вот так втянуть голову, обретя маленькое убежище, где тепло и мирно. Дождь барабанит в шлем, а ты думаешь о жизни, и мысли одна за другой приходят и уходят: тик-так, тик-так…
Совсем как в старые добрые времена, когда на Стражу никто не обращал внимания. Ты старался не лезть в неприятности, и они иногда обходили тебя стороной… В те времена работы было куда меньше.
«Не обманывайся, ее было столько же, — вдруг вклинился внутренний голос. — Просто ты ее не выполнял».
Про атеистов как тех, кто отрицает бога. Нет, это не атеисты. Вера в то, что бога точно нет это тоже вера... Внезапно. Как может быть атеистом тот, кто верит в отсутствие чего либо, я не понимаю.
Атеистам, в основной своей массе, просто всё равно. Некоторые выступают против организованной религии, но крайне редко что то большее. Я не припомню чтобы когда бы то ни было в истории атеисты сжигали людей за то, что они верят в бога, а не в науку(интересный сюжет для НФ, кстати). Ну или там церквей отрицания богов тоже особо не создают. Кроме разве что Пастафарианцев или Свидетелей Невидимого Розового Единорога - но это скорее шутки и сатиры ради.
Если брать относительно известные факты, то первые религиозные верования появились около 6000 лет назад. И даже так это и близко не означает того, что вот все повально верили в богов. Думаешь, что в древнем Египте 100% населения было истинно верующими? Или в Римской империи?
Атеисты были всегда, а вот религия - нет.
По поводу достойных людей среди первобытных. То, что люди имели меньше знаний не означает, что они были глупы и бесталантны. Чисто формально сейчас любой школьник с 9-ю классами образования знает и умеет больше, чем многие философы Древней Греции.
Геродот - достойнейший из людей, чьи достижения и вклад в науку неоспоримы, но все его знания, навыки, книги - по нынешним меркам это первый курс исторического ПТУ.
"Эквивалентность массы и энергии" - о, это было нечто крутое каких то 100 лет назад, достижение величайших физиков и математиков. Сейчас, подойди к любому на улице и тебе назовут эту сакральную формулу: е равно мц квадрат.
И точно так же с теми, кого ты называешь первобытными. Люди жившие 100 лет назад для нас - первобытные дикари, которые не знали формулы эквивалентности массы и энергии...